«Стрела времени»

Владимир Сафонов

«Мы судим о длительности времени, относя его каким-то событиям минувшего».

В то, далекое от настоящего, время мы жили с Шерлоком Холмсом в гостеприимном пансионате достопочтенной миссис Тейчер. Он — начинающий тогда пользоваться спросом частный детектив, я — врач, подыскивающий себе занятие после службы в колониальных войсках Его величества.

Разговор состоялся накануне Нового года, и мы решили встретить его возле камина, поставив на стол бутылку шампанского и фрукты. Сведения о событиях уходящего года нам приносил небольшой радиоприемничек, первенец детекторного. Дождавшись коронной речи королевы, поздравившей подданных с Новым годом, и прослушав бой часов Вестминстерского аббатства, мы выпили по бокалу шипучего вина.

Мы никогда не касались личной жизни каждого, резонно считая, что это дело родственников, а не случайных соседей по пансионату. Разговор как-то сам по себе, с прослушанных по радио событий перешел на новогоднюю тему — сказочно-мистическую. В Новогоднюю ночь и накануне ее люди желают своим ближним и знакомым, в том числе, мысленно, и самим себе, всяческих благ и успехов в жизни.

Кто-то, возможно большинство, в реализацию этих пожеланий верит, остальные произносят эти пожелания в соответствии с традицией. Холмс, по-моему, принадлежал к последним.

Но я все-таки спросил его, — могут ли новогодние, как впрочем и другие, пожелания, высказываемые в праздники и другие знаменательные дни, как-то влиять на изменения в лучшую сторону жизни тех, в адрес кого они высказаны? То есть повернуть судьбу человека в лучшую сторону.

— Безусловно, хотя это всего лишь не замечаемая психотерапия.

— А ничего другого не усматривается?

— Вы имеете в виду силы небес, святых угодников и память о живых, ушедших в эту обитель?

— Да. Факты, о которых мы с вами, помнится, рассуждали, таких влияний не исключают. Вам, Холмс, никогда не приходилось сталкиваться с чем-то необъяснимым, не расставаясь с материализмом?

— Кое о чем я вам, помнится, рассказывал, а вот одному из моих наблюдений я до сих пор не подберу никаких объяснений, кроме того, что это, возможно, был трюк с использованием киноаппаратуры и заранее подготовленных исполнителей чуда видения будущего.

— Расскажите, Холмс

Мы допили шампанское. Холмс набил табаком свою неизменную трубку, и я услышал следующее. Постараюсь передать рассказ без сокращений.

— Еще учась в университете, я побывал в компании моего знакомого, увлекавшегося входившей тогда в моду кинематографией, съемками всего, что казалось интересным для его друзей — психологов. Одна из комнат квартиры, куда мы пришли, была приспособлена под мини кинозал. На стене — натянутое в рамке полотно экрана, на противоположной стороне — дверь с отверстием для киноаппарата. Товарищ, который привел меня в эту компанию психологов-кинематографистов, по дороге сказал, что нам предстоит увидеть чудеса ясновидения, заснятые на пленку кинокамерой.

Я не стал расспрашивать, что за чудеса, решив увидеть их воочию. Нас усадили на скамьи, набралось человек десять, и мы, прослушав вступление хозяина квартиры о том, что нам предлагают посмотреть, увидели следующее. На экране появился снимок стоящих по стойке «смирно» группы молодых людей. Нам, присутствующим, было предложено в течение пяти минуть постараться запомнить их лица. После этого на экране появились эти же люди, но двое из них — с поднятыми вверх руками.

Повторилась просьба запомнить, кто из них стоял с поднятыми руками. Экран погас и нам, присутствующим, было предложено мысленно представить положение рук этих же людей на предстоящем кинокадре. Спрашивали каждого зрителя, что он умозрительно видел.

— Мне, сказал Холмс, показались три человека с поднятыми вверх руками и один стоящий в середине с рукой, вытянутой вперед. Все «умозрители эксперимента» видели по-разному. Далее нам показали кадр, на котором я и еще один присутствующий увидели то, что им до этого умозрительно представлялось, остальные ошиблись.

— Почему, спросил я, вам, Холмс, это развлечение показалось чем-то интересным?

— Вы же врач, Ватсон, и может быть, помните, что у психологов есть гипотеза о так называемой «промежуточной форме памяти», когда некоторые люди способны видеть в буквальном смысле этого слова на пустом экране ранее показанный кадр, а потом, что самое загадочное, — умозрительно видеть его продолжение, но уже с изменением положений фигурирующих там людей и предметов. То есть видеть БУДУЩЕЕ.

Помнится, это интереснейшее наблюдение, открытие принадлежит ученому психологу из Маглебурга Эриху Иенша, который назвал это умозрительное ясновидение ЭЙДЕТИКОЙ.

Я сознался Холмсу в своем непростительном для медика невежестве, повторив изначальный вопрос, что он нашел в этом явлении интересного?

— Это, Ватсон, ни что иное, как подтверждение возможности сознания вторгаться в будущее — увидеть то, что собирается осуществиться, быть.

— Предположим, что это так, Холмс, но случайные угадывания отнюдь не убедительны.

— Когда наука что-то не в состоянии объяснить, то она прибегает к спасению своего авторитета, говоря что «этого нет, потому что быть не может». Конечно, нужны убедительные доказательства, повторяемость явлений в самых жестких контрольных условиях, исключающих ошибки, фокусы и подтасовки. Если бы на основе того, что я рассказал, Ватсон, кто-нибудь сейчас решил повторить эксперимент давно минувших лет, я бы с удовольствием помог им составить план исследований.

— И что бы в этот план вошло, Холмс?

— С современной кинофотоаппаратурой можно было бы растиражировать кассеты со снимками «сейчас», «завтра», а также «сейчас» и «вчера», то есть эксперименты по умозрительному видению будущего и видения прошлого. И то и другое, апробированное множеством любознательных людей, приобретших эти кассеты, убедило бы науку в возможностях человеческого сознания манипулировать «стрелой времени».

Что касается прикладного значения этой способности сознания оседлать машину времени, то она всеобъемлюща. Это проблемы техники, медицины, экологии, геологии и, разумеется, криминалистики.

— Вас, кончено, больше всего заинтересовало бы последнее?

— Разумеется. Овладев методикой видения прошлого, органы правопорядка смогли бы раскрывать преступления, отлавливать преступников и предотвращать готовящиеся преступления. Но криминалистика, естественно, далеко не главное в жизни человечества, хотя преступления во многом мешают нормальной жизни общества.

Что ж, поскольку в психологии уже давно имеется такое направление исследований как ЭЙДЕТИКА, то пора бы инициативным экспериментаторам заняться поисками в нашем сознании «машины времени», с помощью которой человечество расширило бы свои пока скромные возможности.